КВИНТ ГОРАЦИЙ ФЛАКК • ПЕРЕВОДЫ И МАТЕРИАЛЫ
CARM. ICARM. IICARM. IIICARM. IVCARM. SAEC.EP.SERM. ISERM. IIEPIST. IEPIST. IIA. P.

sermones i x


текст • переводы • commentariivarialectioprosodia

Барков И. С. Дмитриев М. А. Ломоносов М. В. Фет А. А.

[1/5Барков И. С.


И подлинно сказал я правду, что Луцилий
Слагал свои стихи без важности и силы;
Да кто бы таково пристрастие имел,
Чтоб в том, дружа ему, признаться не хотел?
5 Ктож многим солон стал и горек, тот же самый
Хвалим за те стихи народными устами.
Но для смешков одних, которыми пятнал,
Не льзя сказать, чтоб он и в протчем был удал.
По сим бы я хвалим Лаверия резонам 1,
10 И равноб игрищным дивился забобонам.
Но не довольно, чтоб в стихах представив смех,
Понудить хохотать их слушающих всех,
Хотя и то хвалю; нужна речь сокращенна,
Чтоб в слоге мысль была творца не принужденна,
15 Чтоб не мешалась связь пространностью речей,
И чтоб не отягчал усталых слух ушей.
К печали речь клони ело» жалостных прибором,
А иногда веди забавным разговорам,
Чтоб ритором порой и Стихотворцем был,
20 Другою бы своих не напрягал ты сил,
Умеренностью всем являйся учтивым.
Забавной трогает слог больше пред бодливым 2,
И силен следствия великий пресечь.
Мешали с шутками и жалостию речь
25 Те, кои древняя комедии писали;
Достойно по сему, чтоб мы им подражали.
Однак их не читал сорокоум Тигелл 3,
И кроме ничего сей пифик не умел,
Как честь Катулловы и Калвовы тетрати 4
30 Мешал де Гречески слова с латынью к стати,
Тигелловы друзья мне скажут вопреки:
Но вы, о поздые в науках знатоки!
Какой нашли в его труд и премудрость книшке,
В которой подражал Родийской он мартышке 5?
35 Из двух языков речь приятна вам одна,
Как пунш из сладкаго и горькаго вина.
Скажитеж мне: Когда стихи слагать вам нужно 6,
Иль должно говорит» суд за Петилла дружно 7,
И от Попликолы с Корвином защищать,
40 Латынью весь донос обыкших представлять;
То разве нравнее повадки вам такия,
В природной чтоб язык лепить слова чужия,
Как двуязычные Канузцы говорят 8?
Быв Греческими ум стихами мой объят
45 Рожденнаго меня в Апулии близ моря 9
Их нудил составлять: Но в том мне Ромул споря 10,
Предстал, когда уже минула полночь в сне,
И естьли сны не лгут, то рек он так ко мне:
Напрасно в лес дрова безумно ты таскавши :
50 Или собой число умножить Греков чаешь?
Смеюсь Алпиновой надменности в стихах 12,
Кой о Ахилловых с Мемноном пел боях,
Но так, как бы лишал Мемнона жизни дерзско;
Наполнил тиной Рен, описывая мерско,
55 Я Тарпе не даю стихов моих на суд 13,
И не хочу, чтоб их сто раз прочетши тут,
И скучна зрителям твердил, что им уж гнусно.
Один Фунданий мог то удавать искусно 14,
Как девка хитрая и Дав проворный плут
60 Хремета старика умели обмануть,
О случаях Царей пел Поллион пристойно 15.
А Варий громкия слагал поэмы стройно.
Виргилий нежные стихи слагать умел,
Который воспевал приятну жизнь меж сел.
65 Я в сатирах свою всю полагал утеху,
Имея более Варрона в них успеху 16.
Который оказал худые в том плоды,
Так как и протчие потратили труды.
Почтенья больше я к начальнику имею 17,
70 Ни заслуженну им хвалу унизить смею,
Хотя и говорил, что он мешает здор,
Выметывая блеск и оставляя сор.
Но скажут мне: А ты, ученый через меру,
Не ставишь ничего в пороки сам Гомеру 18?
75 Не хулит ли чего у Аттия Луцилл 19?
Не осмевает ли и Энниевых сил 20,
Которыя его гораздо суть слабее,
Хотя не говорит, чтоб он был их умнее?
Так посему и мне кто может возбранить,
80 Чтоб, чтя Лицилловы дела, не вопросить,
Природноель свойство его вело в погрешность,
Что грубые стихи слагал, оставя нежность.
Иль состояние худое тех времен,
Что слог его не мог исправно быть веден?
85 Но так, как бы кто тем доволен лишь остался,
Чтоб стих его шестью стопами заключался,
И до обеда бы писал по двести строк,
И тот же бы имел отужинав урок.
Столь Кассиев ум был в письме скоропостижный 21;
90 С клав ящики его и вместе кипы книжны
По смерти, говорят, ученой труп сожгли.
Пускай же бы таким Луцилия почли,
Что он забавен, что учтив и больше честен,
Неж груб, и новостью одной стихов известен,
95 И пусть бы древних он пиитов лучше был;
Но естьли бы до нас рок век его продлил.
Изъял бы многое, излишне бы убавил,
И не исправной слог конечно бы исправил.
Не редко, естьли бы стихи не удались,
100 Затылок бы чесал, у пальцов ногтиб грыз,
Штиль чаще пременяй, чтоб чисты шли и гладки,
И чтущим бы твои стихи казались сладки;
К томуж не тщись, чтоб им простой дивился люд,
Но небольшим числом чтецов доволен будь.
105 Иль хочешь угодить ты тем безумной твари,
Чтоб игрищныя те стихи читали хари?
Я не таков, и тем доволен веселюсь,
Когда от Римскаго вельможи похвалюсь,
Как смело некогда Арбускула сказала 22,
110 И изгнанна толпой других так презирала:
Меня ли тронет чем Пантилий стрекоза 23?
Иль рваться, что бранит Димитрий за глаза,
Что обижает Фанн с Тигеллием комратом?
Пусть Плотий с Барием, Виргилий с Меценатом,
115 Октавий, Валгий, Фуск, и оба Виски пусть 24
Достойну из своих хвалу дадут мне уст.
Тебя я, Поллион 25 могу вознесть хвалою,
И брата твоего Мессалу вдруг с тобою,
Вам, Сервии, и вам Фурн, Вивулы дать честь 26,
120 И многим, кроме вас, другим хвалы соплесть,
Которы мне друзья наукой знамениты,
И кои мною здесь нарочно суть забыты.
Желал бы, чтоб стихи вам нравились мои,
Жалея, естьли той надеждой льстят сии:
125 Выж, Гермоген Тигелл, Димитрий, оба грезы,
Комедианок лить учите жалки слезы 27.
Останься приговор сей мой на веки так,
Как раз один его уже пометил дьяк.

Впервые: «Квинта Горация Флакка сатиры или беседы», СПб., 1763.

САТИРА X. ЛУЦИЛИЙ. Гораций отвечает тем, кои его обвиняли за опорочение Луцилиевых стихов в сатире четвертой, в которой о нем говорит что нескладные стихи писал; в чем извиняется тем, что он не стихотворца, но стихи его хулил, которые он по состоянию тогдашняго времени слагал худо.


1. То есть ежели бы одни шутки в писателях похвальны были тоб и Лаверия за то хвалить мне надлежало. Деций Лаверий, Римский шляхтич, писал шуточные стихи, и хотя также в речах забавен, но слог его не складен: Однако Юлий Цесарь за представленный им последния игры подарил ему золотое кольцо и пять сот сестерциев, как о том Светоний объявляет.

2. Шутками великия дела в ничто обратить можно. Древних комедий намерение было тоже, которое нынешних сатир, чтоб осмеянием пороков исправлять нравы. В старых оных комедиях имена порочных и злонравных людей без зазрения и страха упоминались, что хотя иногда и великия следствия произвесть могло бы, но оныя вмешанными шутками пресекались. По чему говорит стихотворец, что комический стих хотя чувствительнее, но безопаснее нежели сатирической.

3. То есть легкомысленный и весьма разумным себя почитающий, и для того в следующем стихе назвал его пификом или обезьяною, которая все без разсуждеиия делает.

4. То есть говорит речи в комедиях из Катулловых и Калвовых стихов.

5. Чрез Родийскую мартышку разумеет Гораций некоего негоднаго стихотворца, которой прежде Луцилия также Димитрия Родийского, в Латинских своих сочинениях мешал Греческия слова не к стате.

6. То есть скажите вы мне, защитники Луцилиевы, ежели бы вам надлежало слагать стихи, или на суде защищать Петиллия, то не ужели бы вы как в стихосложении, так и на суде мешали Греческой язык с латынью.

7. Сей Петиллий обличен был в похищении Капитолинскаго капища от Педия Попликолы и Мессалы Корвина, велеречивых Витиев, которые Греческих слов употреблять весьма остерегались.

8. То есть жители города Канузы, которые говорили по Гречески и по Латыне. О Канузе смотри примечание к сатире пятой.

9. Гораций родился в Апулии близ Тирскаго моря, а не в Сицилии и Ахаии.

10. Ромул с братом своим Ремом были основатели Рима.

11. То есть не для чего тебе считаться между Греческими стихотворцами, коих число и без тебя велико.

12. Корнелий Алпин стихотворец писал о сражении между Ахиллесом и Мемноном, но так, как бы он вторично убивал Мемнона.

13. То есть стихи Алпиновы. Метий Тарпа был критической судья всех стихотворений, которой всех Пиитов стихи слушал и разсматривал в Аполлоновом капище, и без его удостоения никаких стихов в комедиях не читали. и То есть Фунданий искусно изобразить умел в комической поэме как и проч.

15. Поллион сочинял весьма изрядныя трагедии.

16. Варрон Атацинский и некоторые другие не весьма удачно сатиры сочиняли.

17. Луцилий перьвой начал писать сатиры.

18. То есть разве ты сам ничего не хулишь в Гомере, котораго однако себя ниже поставляешь. Гомер или Омир, Греческий стихотворец столь славный, что святой Златоустый говорит о нем, что он божеским вдохновением и силою в писании спомоществуем был; а Василий Великий все стихотворение Омирово похвалою добродетели именовал.

19. То есть Луцилий также, как и ты, погрешности находит у Аттия, Трагического стихотворца.

20 Енний, самый древний стихотворец, писал комедии, трагедии, сатиры и другия сочинения, из коих некоторые только остатки, кроме комедий у разных писателей находятся.

21. Сей Кассий многие ни к чему годные стихи написал, и для того по смерти его Римский Сенат определил труп его вместе с письмами ожечь. О смерти сего стихотворца Валерий Максим и другие писатели инока повествуют.

22. Арбускула, имя комедиантки, которая за неудачное представление будучи народом изгнана, в дворянством похвалена, сказала, что она честных людей похвалою довольна, а подлость презирать всегда готова.

23. Гораций говорит о себе. Пантилий и Димитрий, о котором в примечании к сей сатире упомянуто, суть имена негодных стихотворцев, а Фанн и Тигеллий имена шутов.

24. О Виргилие, Плотие и Варие сказано в примечании к сатире пятой; а о Меценате в начале сей сатиры. Под именем Октавия можно разуметь Цесаря Августа, котораго кроткой и тихой нрав, также и искусство в стихосложении все похваляют. Тит Валгий, Фуск Аристий и два брата Виски суть имена не последних Римских стихотворцов,

25. Сочинитель трагедий.

26. Сервии и Вивулы были знатный Римския фамилии, а Фурн изрядный и верный историй писатель.

27. То есть учите комедианок на театрах представлять жалостныя явления, и плачущими притворяться.

[2/5Дмитриев М. А.


[Сколько, Луцилий, в тебе недостатков,  готов доказать я,
Даже Катона в свидетели взяв,  ведь Катон, твой поклонник,
Сам принужден у тебя исправлять неудачные строки;
Тонко работает он  понятно, что вкус его лучше,
5 Чем у иного, в которого смолоду палкой и плеткой
Вбили готовность прийти во всеоружье науки,
Чтобы престиж поддержать писателей древних, на коих
Мы, молодые, глядим свысока. Итак, повторяю]:
Да! Я, конечно, сказал, что стихи у Луцилия грубы,
10 Что без порядка бегут они. Кто же, бессмысленный, будет
В этом его защищать? Однако на той же странице
Я же его и хвалил: за едкую соль его шуток.
Эта заслуга  за ним, но другие признать не могу я 
Если бы так, мне пришлось бы хвалить и Лаберия-мима!
15 Это неплохо  суметь у читателя рот разулыбить,
Но чтобы слыть настоящим писателем, этого мало.
Краткость нужна, чтобы речь стремилась легко и свободно.
Чтобы в словах не путалась мысль и ушей не терзала.
Нужно, чтоб слог был то важен, то кстати шутлив, чтобы слышен
20 Был бы в нем голос не только оратора или поэта,
Но человека со вкусом, который щадит свои силы,
Зная, что легкою шуткой решается важное дело
Лучше подчас и верней, чем речью суровой и резкой.
Это знали отлично поэты комедии древней.
25 Нам бы не худо последовать им, а их не читают
Ни прекрасный, собой Гермоген, ни та обезьяна,
Чье все искусство в одном: подпевать Катуллу да Кальву!
«Так, но Луцилий хорош и тем, что в латинские строки
Много он греческих слов примешал».  Отсталый ты критик!
30 Это ведь было под силу и Пифолеонту Родосцу! 
«Что же столь дивного тут?»  «Да просто приятна для слуха
Смесь языков, как для вкуса смесь вин, смесь фалерна с хиосским».
Право? И только в стихах? А может быть, даже и в прозе 
Вот, например, когда суд разбирает Петиллия дело,
35 И выступают Валерий Корвин да Публикола Педий,
Ты бы хотел, чтоб они, позабыв об отцах и отчизне,
В поте лица мешали слова родные с чужими
И лопотали бы так, как в Канузии люд двуязычный? 
Я ведь и сам, хоть не грек, сочинял по-гречески прежде;
40 Но однажды средь ночи, когда сновиденья правдивы,
Вдруг мне явился Квирин и с угрозой сказал мне: «Безумец!
В Греции много поэтов. Толпу их умножить собою 
То же, что в рощу дров наносить,  ничуть не умнее!»
Пусть же надутый Альпин сколько хочет терзает Мемнона
45 Или же грязью уродует Рейн; мои же безделки
В храме, где Тарпа судьей, никогда состязаться не будут,
Да и не будут по нескольку раз появляться на сцене.
Ты лишь один среди нас, Фунданий, умеешь заставить
Хитрых прелестниц острить, а Дава  дурачить Хремета;
50 У Поллиона цари выступают в стихах шестистопных;
Пламенный Варий ведет величавый рассказ в эпопее,
Равных не зная себе; а добрые сельские музы: 
Нежное, тонкое чувство Вергилию в дар ниспослали.
Я же сатиры пишу,  и удачней, чем писывал раньше
55 Добрый Варрон Атацин, а с ним и другие поэты,
Хоть и слабее, чем тот, кто стяжал себе вечную славу,
Риму сатиру открыв: с него я венца не срываю!
Ну, а Луцилий? О нем я сказал: он  мутный источник,
Больше ненужного в нем, чем того, что пригодно. Но вспомни:
60 Разве нет недостатков в самом великом Гомере?
Разве скромный Луцилий не делал поправок  и в ком же?
В трагике Акции! Разве над Эннием он не смеялся?
Разве, других порицая, себя он не выше их ставит?
Что же мешает и нам, читая Луцилия, тоже
65 Вслух разбирать: натура ль его иль натура предмета
В гладких стихах отказала ему, но он пишет, как будто
Думает только о том, чтоб шесть стоп в стихе уместились,
Да чтобы двести стихов натощак, да столько же после
Ужина! Что ж, говорят, ведь писал же так Кассий Этрусский:
70 Словно река, он стихами кипел и по смерти сожжен был
С кипой стихов: их одних на костер погребальный достало!
Я повторяю: Луцилий, конечно, изящен и тонок,
Строчки отделывал он, конечно, искусней, чем грубый
Наш поэт, изобретший стихи, неизвестные грекам,
75 Или толпа остальных стихотворцев поры стародавней;
Но ведь когда бы, по воле судьбы, он в наше жил время,
Много бы вычеркнул сам из своих он писаний, стараясь
В них совершенства достичь; и, стих за стихом сочиняя,
Долго в затылке бы скреб и ногти бы грыз он до мяса.
80 Если ты хочешь достойное что написать, чтоб читатель
Несколько раз прочитал,  ты стиль оборачивай чаще
И не желай удивленья толпы, а пиши для немногих.
Разве ты пишешь для тех, кто по школам азы изучает?
Нет, мне довольно того, что всадники мне рукоплещут, 
85 Как говорила Арбускула, низкой освистана чернью.
Пусть же Пантилий меня беспокоит, как клоп, пусть заочно
Будет царапать меня и Деметрий, пусть сумасшедший
Ранний поносит при всех, за столом у Тигеллия сидя!
Только бы Плотий, и Варий, и мой Меценат, и Вергилий,
90 Муж благородный Октавий, и Валгий и Виски  два брата 
Вместе с Аристием Фуском меня за стихи похвалили!
Дальше, оставивши лесть, я могу справедливо причислить
К ним и тебя, Поллион, и Мессалу с достойнейшим братом,
Бибула, Сервия к ним и тебя, благороднейший Фурний;
95 Многих других просвещенных друзей обхожу я молчаньем.
Вот чья хвала для меня дорога; мне было бы грустно,
Если б надежда на их одобренье меня обманула.
Ты же, Деметрий, и ты, Тигеллий, ступайте отсюда
И голосите с девицами вволю на школьных скамейках!
100 Мальчик! Поди, припиши к моей книжке и эту сатиру.

Впервые: «Сатиры Квинта Горация Флакка», М., 1858.

Сатира 10. О сатирической поэзии. Первые восемь стихов обращены против Валерия Катона (поэта и грамматика, друга Катулла), готовившего новое издание сатир Луцилия, и другого, безымянного грамматика (Орбилия?); эти стихи сохранились лишь в некоторых рукописях и, по-видимому, представляют собой остаток более ранней редакции. В сатире упоминаются поэты старшего поколения, сверстники знаменитого лирика Катулла  Лициний Кальв (ст. 19), Варрон Атацинский (ст. 47), Кассий Этрусский (ст. 61), Фурий Альпин (ст. 36; может быть, условное имя поэта Фурия Бибакула, см. сатиру II, 5,41), с которыми, вероятно, был близок враг Горация  певец Тигеллий Гермоген (ст. 18, 80; в ст. 91 речь идет о мимических актрисах, которых он учил пению) со своими приятелями, перечисленными в ст. 7880. Им противопоставляются (ст. 4049) поэты кружка Мецената комедиограф Фунданий, трагик (потом историк, см. Оду II, 1) Азиний Поллион, эпик (потом трагик) Варий, идиллик (потом эпик) Вергилий, а в ст. 8187  их друзья и покровители из высшего общества. Меций Тарпа (ст. 38) был, по-видимому, председателем «коллегии поэтов», собиравшейся в III в. до н.э. в храме Муз.


Ст. 1. Да, я, конечно, сказал...  в сатире 1, 4.

Ст. 6. Мим  низший, площадной жанр комедии; мимический поэт Лаберий был известен враждой с Юлием Цезарем.

Ст. 22. Пифолеонт Родосец  греческий поэт, чьи двуязычные эпиграммы (между прочим, на Юлия Цезаря) не сохранились.

Ст. 30. Канузий  римская колония на юге Италии (близ родных мест Горация), где было много и греческих поселенцев.

Ст. 73. Стиль  палочка, острым концом которой писали по воску, а тупым концом стирали написанное: «поворачивай стиль» значит «исправляй написанное».

[3/5Дмитриев М. А.


   
   
   
   
5    
   
   
   
Да! Я, конечно, сказал, что стихи у Луцилия грубы,
10 Что без порядка бегут они. Кто же бессмысленный будет
Столько привержен к нему, что и сам не признается в этом?
Но того же Луцилия я и хвалил  за насмешки,
Полные соли, про́тиву Рима. Однако ж, воздавши
Эту ему похвалу, не могу я хвалить все другое!
15 Если бы так, то пришлось бы мне всем восхищаться и даже
Мимам Лаберия вслух, как прекрасным поэмам, дивиться.
Хорошо и уметь рассмешить, но еще не довольно.
Краткость нужна, чтоб не путалась мысль, а стремилась свободно.
Нужно, чтоб слог был то важен, то кстати игрив, чтобы слышны
20 Были в нем ритор, поэт, но и тонкости светской красивость.
Надобно силу уметь и беречь и, где нужно, умерить.
Шуткой нередко решается трудность и легче и лучше,
Нежели силой ума!  То старинные комики знали!
Нам бы не худо последовать им, а их не читают
25 Ни прекрасный собой Гермоген ни та обезьяна,
Чье все искусство в одном: подпевать Катуллу да Кальву!
«Так но ведь этот Луцилий сделал великое дело
Тем, что он много ввел греческих слов, примешавши к латинским».
  О запоздалые люди! Вам кажется важным и трудным
30 То, что бывало давно! Так писал Пифолеон Родосец.
«Правда, но это смешенье в стихах так для слуха приятно,
Как хиосское вместе с фалернским приятно для вкуса!»
  А позволь мне спросить: например, хорошо ли бы, если б
Трудное дело Петиллия ты защищал, и другие,
35 Педий, Корвин, Публикбла, потели б с своею латынью.
Ты же, забыв и отца и отечество, стал возражать им
Речью своей и чужой, как в Канузиуме двуязычном?
Я ведь и сам, хоть рожден по сю сторону моря, однако
Тоже, случалось, писал по-гречески прежде стишонки.
40 Но однажды средь ночи, когда сновиденья правдивы,
Вдруг мне явился Квирин и с угрозой сказал мне: «Безумец!
В Греции много поэтов. Толпу их умножить собою 
То же, что в рощу дров наносить,  ничуть не умнее!»
Между тем как надутый Альпин вторично Мемнона
45 Режет в стихах и главу уродует грязную Рейна,
Я для забавы безделки пишу, которые в храме
Бога поэтов (где Тарпа судьей) состязаться не будут,
Да и не будут по нескольку раз появляться на сцене.
Ты лишь один из живущих поэтов, Фунданий! столь мило
50 Можешь прелестниц заставить болтать, сколь искусно представить
Дава, который морочит бедного старца Хремета!
Но Поллион воспевает царей, но пламенный Варий
Равных не знает себе в эпопее, а сельские Музы
Нежное, тонкое чувство Вергилию в дар ниспослали.
55 Я же, что пробовал тщетно Варрон-Атацин и другие,
Лучше пишу я сатиры, хотя и другой изобрел их.
Славы великой венца я с его головы не срываю!
Я одно лишь сказал: что он льется, как мутный источник,
Но что больше достойного памяти в нем, чем забвенья!
60 Разве нет недостатков в само́м великом Гомере?
Разве сам скромный Луцилий не делал поправок  ив ком же?
В трагике Акции! Разве над Эннием он не смеется?
Разве, других порицая, себя он не выше их ставит?
Что же мешает и нам, читая Луцилия, тоже
65 Вслух разбирать: ему ли натура его отказала
В мягкости, или предметы, которые он выбирает
Жестки; но только стихи у Луцилия жестки  как будто
Так он писал, чтобы только шесть стоп в стихе уместились,
Да чтоб двести стихов натощак да столько же после
70 Ужина!  Что ж, говорят, ведь писал же так Кассий Этрурец.
Как река он стихами кипел, и по смерти сожжен был
С кипой стихов: их одних на костер погребальный достало!
Я повторяю: Луцилий, конечно и легче и глаже,
Чем наш поэт, изобретший стихи, неизвестные грекам;
75 Легче и глаже он был всей толпы стародавних поэтов.
Но когда бы, по воле судьбы, он в наше жил время,
Много бы выключил он: все, что ниже нашел совершенства.
Ногти бы до́ крови грыз он, чтоб сделать свой стих совершенным,
Если ты хочешь достойное что написать, чтоб читатель
80 Несколько раз прочитал,  ты стиль оборачивай чаще.
Не желай удивленья толпы, а пиши для немногих.
Или ты пишешь для школьников?  Нет, я другого желаю!
Нет, я желаю, чтоб всадник меня похвалил благородный!
Так Арбускула танцовщица раз, как ее освистали,
85 Очень умно говорила: что, зрителей всех презирая,
Рукоплесканий она от одних благородных желала!
Пусть же Пантилий меня беспокоит, как клоп, пусть заочно
Будет царапать меня и Деметрий, пусть и безумец
Фанний поносит при всех, за столом у Тигеллия сидя!
90 Только бы Плотий и Варий, мой Меценат и Вергилий,
Муж благородный Октавий, Валгий и Фуск одобряли!
Если бы оба и Виски хвалили  я был бы доволен!
Но, оставивши лесть, я могу справедливо причислить
К ним и тебя, Поллион, и Мессалу с достойнейшим братом,
95 Также Бибула и Сервия, также и Фурния с ними.
Многих друзей просвещенных мне скромность назвать запрещает.
Их бы желал я хвалы; признаюсь, что мне грустно бы было,
Если б надежда меня в одобрении их обманула.
С вас же, Деметрий с Тигеллием, будет вниманья и школьниц!
100 Мальчик! Поди переписывать эту тетрадку с другими!

«Гораций: Собрание сочинений», СПб., 1993, с. 243246.

Сатира 10.

[4/5Ломоносов М. В.


...Насмешка остротой скорее проницает
И важные дела свободно пресекает...

Впервые: Ломоносов М. В., «Краткое руководство к красноречию», СПб., 1748, с. 125. Фрагмент; ст. 1415.

[5/5Фет А. А.


[Сколько изъянов, Луцилий, в тебе докажу я, сославшись
На Катона, хоть твой он защитник и хочет исправить
Все плохое в стихах твоих; в этом тем бережней будет
Он, настолько он лучше и тонкостью выше того, что
5 Часто в ребячестве был побуждаем линьками и плетью
Стать со временем тем, кто мог бы древних поэтов
Быть защитником смелым, назло несочувствиям нашим,
Как ученейший всадник грамматиков. К делу однако:]
Подлинно я говорил, что стихи Луцилия хромы.
10 Кто же Луцилия станет хвалить так нелепо, чтоб с этим
Не согласиться? Но в том, что едкою солью он город
Перетирает, его я хвалю на той же странице.
С этой уступкой нельзя ж в остальном уступить мне: пришлось бы
Мне и Лаберия шуткам дивиться, как дивным твореньям.
15 Не довольно поэтому смехом надсаживать горло
Слушателей; хоть и это не малое тоже уменье.
Краткость нужна, чтобы мысль стремилась, не путаясь в слове
Собственном, и не была тяжела для ушей утомленных;
Необходим в речах и важный строй и забавный,
20 Принимающей роль то оратора или поэта,
А иногда и светского, что бережет свои силы
И умеряет их с целью. Смешное не редко сильнее
И удачней чем резкое в важных делах разрешает.
Вот на этом стояли те мужи, что древних комедий
25 Были творцы, вот в чем подражать им должно, а их то
Ни молодец Гермоген не читал, ни та обезьяна,
Что за Кальвом одним привычен бренчать да Катуллом.
Почит. Луцилия. «Но большая заслуга, что греческих слов он к латинским
Примешал». Гораций. О, отсталые люди! Зачем же сочли вы
30 Трудным и дивным то, что Пифолеону Родосцу
Так удалось? Почит. Луцилия. «Но ведь речь из двух языков составная
Также приятней, как если в Хиос примешают Фалерна».
Гораций. Лишь сочиняя стихи, ты сам мне ответь, или даже
Защищая в суде Петиллия тяжкое дело,
35 Ты, забывши родное и родину, рад бы услышать,
Как Попликола Педий с Корвином, в речах по-латыни,
До поту мучась защитой, в родную бы речь примешали
Слов иностранных, как бы двуязычный какой Канузинец?
Мне, когда я, родясь по сю сторону моря, задумал
40 Греческие сочинять стишки, явившийся в полночь,
(Сны тут правдивы) Квирин воспретил это речью такою:
«В лес не безумнее ты дрова понесешь, что затеешь
Сонм великий писателей Греческих ты приумножить».
Вот пока раздутый Альпин закалает Мемнона
45 Или рисует мутною голову Рена, я в шутку
То слагаю, что в храме не выйдет на суд перед Тарной
И не будет смотреться опять и опять на театрах.
Хитрой наложнице с Давом, дурачащим старого Хрема
Речи смешные вложить никто из живущих не может
50 Лучше тебя, Фунданий; деянья царей воспевает
С тройственным звуком столы Поллион, а Варий могуче
Эпос ведет как никто; и мягко и кротко-любезно
Улыбнулись Виргилию сельского быта Камены.
В том же роде, в котором напрасно Варрон Атацинсшй
55 Вместе с другими трудился, писал из всех я удачней,
Кроме изобретателя, я б ни за что не решился
Трогать с его головы венца, что надет так достойно.
Но я сказал, что он мутно течет и приносит не редко
Больше выкидного, чем годного. Почит. Луцилия. «Ты, как ученый
60 Не найдешь ли чего плохого в великом Гомере?»
Гораций. Разве трагика Акция не поправлял сам Луцилий?
Разве порой над стихами Энния он не смеялся,
Не желая однако, чтоб сам он казался тем выше?
Что же при чтенье Луцилий нам-то спросить помешает:
65 Возбраняла ль ему его природа, иль грубость
Самых предметов писать стихи и глаже, и мягче,
Чем тому, кто, в шесть стоп запрятавши что ни попало,
Этим доволен, и рад, если двести стихов до обеда
Он написал, и столько ж за тем. Так Кассий Этруск был
70 В этом роде бурливее быстрого тока,  и слава
Про него пронеслась, что на собственных книгах и свертках
Был он сожжен. Пусть был Луцилий, скажу я, и тонок
И забавен, пусть был он чище в отделке того, кто
Стал творцом непочатой, не тронутой Греками песни,
75 Как и старинных поэтов толпа; но если бы сам он
Был судьбою в наш век занесен, то обрезал бы много
Из своего, и отсек бы все, что вне совершенства.
В след волоклось бы, и тоже, стихи сочиняя, не раз бы
И в голове почесал и ногти погрыз до живого.
80 Часто свой грифель вращай, если хочешь писать, что пригодно
Дважды читаться и если, к восторгам толпы равнодушный,
Ждешь не многих читателей. Иль ты безумец хотел бы
Что бы в школах народных твои диктовалися песни?
Только не я; мне довольно, когда рукоплещет мне всадник,
85 Как надменно Арбускула черни шумевшей сказала.
Стану ли я о клопе Пантилии думать и стану ль
Мучиться тем, что меня Деметрий терзает заочно,
Или Фанний глупец с Гермогеном Тигеллием сидя?
Лишь бы Плотий и Варий меня, Меценат да Виргилий
90 С Вальгием не осудили, да несравненный Октавий
С Фуском, да Виски вдвоем, что я написал, похвалили!
Честолюбие в сторону, мог и тебя бы назвать я,
Поллион, тебя Мессала, с братом твоим и к тому же
Вас, Бибул мой и Сервий и честного Фурия с вами,
95 Как и много других ученых друзей, о которых
Благоразумно молчу; вот вам угодить бы стихами,
Каковы ни на есть; было б горько понравиться меньше,
Чем ожидал я. А ты Деметрий и также Тигеллий
В школу идите, чтоб там голосить меж девичьих скамеек.
100 Мальчик, ступай и скорей подпиши под моей это книжкой.

Впервые: Фет А. А., «К. Гораций Флакк», М., 1883.

Сат. X. Сатира эта, состоящая в связи с I кн. сат. 4., специально занята критикой сочинений Луцилия, прямого предшественника Горация в этом роде поэзии. Искренно преданный делу искусства, Гораций справедливо указывает, что желание популярности только вредит делу, и что поэт должен иметь в виду требования не толпы, которая сама должна учиться понимать истинно прекрасное, а людей высоко в этом смысле образованных. Прейс относит сатиру к 726 г. о. о. Р. Первые 8 стихов, быть может и древнего происхождения, очевидно не принадлежат Горацию, и написаны в предположении что начало сатиры утрачено; так как текст ее начинается необычным: «Nempe dixi» «подлинно я говорил». Как будто такое указание непременно должно относиться к только что сказанному в той же сатире, а не в предшествовавшей напр. в 4.


Ст. 2. Вероятно грамматик Валерий Катон.

Ст. 8. Неизвестно на кого намекается.

Ст. 6 14. Децим Лаберий, римский всадник, отличался сочиненьями мимических фарсов и в 708 г. о. о. Р. уже 62 лет от роду, играл по приглашению Юлия Цезаря в своих шутках. Он умер через 10 месяцев по смерти Кая Цезаря в 711 г. о. о. Р.

Ст. 16. Тигеллий (младший) смотр. I кн. сат. 2, 3. Эта обезьяна, но схолиасту, тот Марк Деметрий, который с Тигеллием ниже упоминается в 90 ст. Он как и Тигеллий был учителем пения и был плохим подражателем Катулла, да его приятеля рано умершего Кальва, которого отец  анналист, отданный при Цезаре под суд за взятки,  лишил себя жизни, что бы сохранить сыну состояние.

Ст. 28. Гораций в форме похвалы выставляет новый недостаток Луцилия.

Ст. 30. Пифолеон Родосский в сальных эпиграммах, наполненных грецизмами, нападал на чувственность Кая Цезаря.

Ст. 34. О процессе Петиллия см: I кн. сат. 4, 94.

Ст. 32. Педий и Валерий Мессала Корвин, оба Попликолы и родственники Августа, отличались на Форуме юридическим красноречием. Последний покровитель Тибулла.

Ст. 38. Жители Канузия (см. I кн. сат. 5, 91), греческие поселенцы, перемешались с самнитянами и утратили чистоту речи.

Ст. 39. В Италии.

Ст. 41. Ромул

Ст. 44. По схолиасту это место относится к раздутому телом и манерой писателю М. Фурию Бибакулу, родом из Кремоны, вероятно бывшему во время Горация еще в живых. В своей поэме Эфиопиде, Бибакул описывает гибель Мемнона (сына Тифона и Эос, прибывшего из Эфиопии на помощь троянцам) от руки Ахилла. Альпином он мог прозываться по месту родины или в насмешку над стихотворением, начинавшемся стихом приведенным в II кн. сатир. 5, 41: «Сам Юпитер заплюет снегами зимние Альпы».

Ст. 45. Истоки Рейна он не умел изображать в своей поэме.

Ст. 47. Спурий Меций Тарпа, литературный знаток (См. послание к Пизонам, ст. 387). Гораций не придает своим стихам замашек важных произведений, способных быть читанными публично в храмах, открывавших для этого поэтам свое помещение.

Ст. 48. Дав и Хрем, лица комедий: первое хитрого раба, а второе комического старика.

Ст. 50. Из этого места положительно видно, что один из близких к Меценату npиятелей, Фунданий (ему II кн. сат. 8.) был замечательный комический писатель, хотя от его комедий ничего не осталось и древность о нем молчит.

Ст. 51. Азиний Поллион драматический поэт (II кн. од. I.), писавший с тройственным звуком стопы (versus senarius). Варий, эпик, (см. I кн. од. 6).

Ст. 53. Эклоги и Георгики.

Ст. 54. В сатирическом роде пытался писать Публий Теренций Варрон Атацинский,  по родной реке Атакс (Aude) в Нарбоннской Галлии.

Ст. 56. Луцилия.

Ст. 61. Акций или Актий драматург до Цицерона, см. II кн. посл. I, 56.

Ст. 62. Энний, эпик, комик, трагик и сатирик.

Ст. 72. Этруск Kaccий славился своим борзописанием, и шутники рассказывали, будто он сожжен был на массе написанных им фолиантов.

Ст. 73. Гораций извиняет старинных римских поэтов и родоначальника сатиры Луцилия тем, что в этом роде они вынуждены были начинать сами, не имея греческих образцов.

Ст. 83. Хотя толкователи сближают настоящее место с I кн. послан. 20, 17, но едва ли смысл в обоих случаях не противоположный.

Ст. 85. Известная актриса Арбускула так отвечала недовольной ею черни, относя слова свои прямо к 14 скамьям всадников, непосредственно примыкавшим к оркестру, в котором помещался Сенат.

Ст. 86. Неизвестный нам писака завистливо, исподтишка поносивший Горация, почему тот его и обзывает клопом.

Ст. 87. Деметрий см. тут же 18.

Ст. 88. См. I кн. сат. 4, 21. Гермоген Тигеллий (младш.) см. I кн. сат. 2, 3.

Ст. 89. Плотий см. I кн. сат. 6, 40. Луций Bapий там же.

Ст. 90. Вальгий см. II кн. од. 9.

Ст. 91. Фуск см. I кн. сат. 9, 61. Один из Висков упоминается I кн. сат. 9, 22, а другой Фурийский II кн. сат. 8, 20.

Ст. 93. Поллион тут же 43. Мессала тут же 28.

Ст. 94. Луций Кальпурний Бибул, пасынок М. Брута, служивший у Антония и умерший в 723 г. о. о. Р. в Сирии. Сервий и Фурний весьма загадочные личности.

Ст. 98. Плохих поэтов Деметрия и Тигеллия Гораций отсылает в женскую школу, где девичьи скамейки были снабжены ступеньками. Там место таким поэтам быть учителями пения.

Ст. 100. Слова эти в смысле; идите голосить, убирайтесь. Гораций, как бы на прощание с плохими стихотворцами, диктует мальчику в конце книжки свое напутствие.

На сайте используется греческий шрифт.


МАТЕРИАЛЫ • АВТОРЫ • HORATIUS.RU
© Север Г. М., 20082016